– Спасибо вам за это. – Простые, казалось бы, слова значительно облегчили мне душу.

Словно я сделала наконец очень важное дело.

– Я понимаю, что у меня нет выбора. – Йонкери развела руками. – Но в голове всё же не укладывается…

– Уложится. Главное, вы должны помнить, что это пойдёт на пользу всем. Возможно, Орден обретёт то могущество, которого у него давно не было. И тогда вряд ли кто-то ещё сможет навредить вам и вашему брату.

Девушка покивала медленно, размышляя. Наверное, всё то же самое ей говорил и старейшина. Но мне хотелось верить, что именно я сумела успокоить её негодование. Её внутренний бунт.

– Я рада, что вы остались. – Дине протянула руку и накрыла мою ладонь своей. Пожала легонько, внимательно глядя в моё лицо.

И вдруг приподняла брови, как будто не ожидала почувствовать то, что почувствовала.

– Вы отомкнули силы Хилберта…

– Не спрашивайте как. – Я загадочно улыбнулась.

Наверное, юной йонкери ещё рановато знать все нюансы. Тем более я вовсе не уверена, что причина именно в них. Но Дине понимающе усмехнулась, будто безмолвно пообещала сохранить эту страшную тайну.

Я вышла из комнаты йонкери гораздо более спокойной, чем вошла в неё. Старейшины дали нам время на отдых, хотя смутное беспокойство за состояние Эдит не позволило рассиживаться в уединённом обиталище оудов слишком долго. Пришло время собираться в путь до Пустынного Храма: к сожалению, без него раскрытие сил Дине оставалось невозможным. И странно: теперь я не боялась этого пути, потому что знала, что рядом со мной, что бы ни случилось, мой муж.

Утро выдалось ясным и чуть морозным. Наверное, первый раз за эту осень, что я провела здесь. Деревня тонула в молочном тумане, дома словно плыли над землёй. Дышалось легко – и хотелось нахлебаться этого воздуха вдоволь, с запасом, чтобы пронести его через всю Пустошь, не давая извечной пыли её забить лёгкие. Старейшины пришли проводить нас и, наверное, дать последние наставления. Они дошли с нами почти до самой границы, невидимой, но не пускающей Пустошь дальше.

– Мы будем ждать вас снова, – проговорил Лоссер, показалось, с сожалением в тоне. – Простите, что не можем идти с вами.

Указал взглядом в мутную даль, от которой я, признаться, уже и отвыкла за эти дни.

– Мы вернёмся, – кивнул Хилберт. – Как только нам удастся решить все разногласия с Советом Ордена…

– Им нечего будет сказать вам, как только вы получите заслуженную силу, – усмехнулся старейшина. – Но только никому лучше не знать о том, что ваша жена… хм… Из другого мира.

– Тогда она будет и дальше тянуть на себе груз поступков Паулине, – мрачно возразил муж. – Если она успела натворить что-то ещё, о чём мы не знаем? Я и так подвергал Поли опасности слишком долго. И собираюсь подвергнуть ещё, пока мы возвращаемся в Волнпик. Не считаете, что этого достаточно?

Лоссер выслушал его спокойно, ничем ни разу не перебив. Даже лишним движением брови или слишком громким вздохом.

– Вы представляете себе, что будет, если лишние люди узнают о возможности таких перемещений, какое случилось с ней? – Он указал на меня взглядом. – Что тогда начнётся? Многие посчитают себя вправе и силе отыскать дорогу в другой мир. Этого не должно случиться. Мы и так поплатились за беспечность и вседозволенность появлением химер.

– Всё в порядке, Хил. – Я сжала ладонь мужа, когда почувствовала, как он напрягся. Как вскипел в нём гнев, готовый выплеснуться на Лоссера. – Я согласна с мениэром Бринмаром. То, что я пережила… Я не желаю больше пережить никому.

Осталось надеяться, что Хилберт правильно понял мои слова. На миг сердце сжалось от страха, что он примет их на свой счёт, но, к счастью, этого не случилось. Йонкер только сокрушённо покачал головой, скривив губы в гримасе «я так и думал, что ты это скажешь, Поли».

– Тогда я считаю нужным на этом месте, пока мы не ушли в Пустошь, взять со всех, кто прошёл со мной этот путь, слово. Что они никому не скажут о том, что узнали о моей жене. – Он оглядел спутников, одного за другим.

И все кивали на его слова, когда на них останавливался его пытливый взгляд.

– Мы повидали столько, Хил, – как будто за всех произнёс Науд, – что прекрасно понимаем. Совет зацепится за эту возможность и решит взять всё в свои руки. А там до беды недалеко.

Его поддержали согласным гулом. И верно ведь, то, что мы пережили на пути через Пустошь, связало нас крепче любых других обязательств. Один только вопрос ещё не давал мне покоя. И не задав его, я не смогу просто уйти и дождаться следующей встречи с оудами.

– Скажите, мениэр, – я повернулась к Лоссеру, – что теперь будет с Паулине? Моё тело… В том мире. Оно умерло. Я так почувствовала. – В горле встал сухой комок, но пришлось продолжить: – Она осталась между мирами?

– Она будет там ещё некоторое время, – подтвердил мои предположения старейшина. – Но она потеряла все связи, все каналы, по которым могла бы вернуться. И в междумирье никто не живёт долго. Скорей всего, рано или поздно её душа просто исчезнет.

Я опустила взгляд, пытаясь понять, жаль мне Паулине или нет: после всего, что она сделала с моей жизнью. Что сделала со своей. Наверное, всё, чем для неё закончился этот путь подлости и интриг, справедливо… Но, получив Хилберта, всё, что он мог мне дать теперь, – я всё же жалела, что она не нашла в себе сил однажды простить. И попытаться найти дорогу к тому, чтобы испытать всё это самой. А ведь окажись она чуть менее импульсивной и горячечной, сейчас могла бы стоять рядом с Хилом и чувствовать, как он медленно поглаживает большим пальцем тонкую кожу на её запястье, держа за руку. Но, пожалуй, теперь я уже не готова была ни с кем делиться этим чувством.

Затягивать прощание не стали: всё же все надеялись на новую встречу. Ведь, когда сила не одного, а двух Стражей старшего рода озарит Орден, мы снова сможем встретиться и, возможно, кровь оудов, древняя, наполненная первородной мудростью, обязательно сольётся с кровью Стражей, и так они помогут друг другу.

Признаться, я думала, что мениэр Ваартиг, изрядно устав и натерпевшись беспокойств на пути к прародителям Стражей, предпочтёт остаться с ними, чтобы набраться древних знаний, изучить утерянные ритуалы или те, за которые никто в Ордене не решался браться. Но на удивление мастер вновь отправился в дорогу с нами.

– Если всё пройдёт удачно, – ответил он на вопрос Хилберта, – я ещё смогу наведаться к оудам. А пока мне важнее проследить за тем, чтобы ритуал в Пустынном Храме прошёл как нужно.

И то верно. Складывалось всё на этот раз вовсе необычно, потому наблюдение мастера-Дракона лишним не окажется.

Прямого пути от деревни оудов до Пустынного Храма не было: его преграждал протяжённый отрог горной гряды, что тянулся с их земель. Если взяться его преодолевать, можно застрять надолго. Потому решили вернуться уже хоженой дорогой до поселения Изгнанных, пополнить припасы – и тропами вдоль гор выйти к Храму.